Культурно–исторические предпосылки социально–психологического подхода к пониманию беременности

На протяжении веков положение женщины в обществе и ее роль всегда связывались с материнством. Самые древние изображения женщин, находимые среди раскопок выделяют именно этот аспект ее предназначения: фигурки с практически редуцированной головой и огромной утробой.

Симона де Бовуар называет биологическую способность женщины к деторождению - судьбой, определившей ее место и значение в социуме. Причем, как доказывает в своей монографии В.А. Рамих, (3) социальные и духовные функции материнства сохранились в практически неизменном виде со времен крито - микенской цивилизации и до наших дней. Материнство выступает как особый вид деятельности - трансляция на индивидуальный уровень ценностей культуры.

Неизменность биологической основы материнства и социо-культурных функций ставит его вне сиюминутных социальных правил, норм, требований моды . Оно вечно архаично и вечно современно. В нем отдельная женщинасоединяется со всей природой ( воспроизводя вечный природный закон продолжения рода ) и со всей культурой и историей, что и позволило материнству как явлению сохраниться в практически в неизменном виде ( при изменениях таких явлений как семья , отцовство, родительство) на протяжении веков.

В мировых религиях и мифологии мы находим образы великих матерей: иудаизм рассматривает материнство как особый путь служения Богу, что выражается в следующих социальных нормах : родство передается по материнской линии, женщина - мать пользуется особым почетом и уважением в семье, это единственный долг женщины в обществе и перед Богом.

В Новом Завете наряду с почитанием Троицы существует традиция почитания Божьей Матери “ Бог дает нам высшее свидетельство достоинства женщины тем, что сам обретает плоть от Девы Марии , которую Церковь почитает как Божью Матерь." ( Иоанн Павел второй “ Избранные речи") . В иконописных ликах Богородицы особенно подчеркивалось материнское начало , лишенное девственной прелести .

Древние традиции показывают нам, что духовно-эмоциональные аспекты материнства считались важными не столько после рождения ребенка сколько в период его вынашивания: В традиционных культурах беременность и рождение всегда рассматривались как события сакральные, определяющие всю последующую жизнь человека.

Беременная пользовалась большим почетом и уважением в сообществе. Каждому ее чувству , действию , фантазии предписывался определенный смысл . Ее жизнь была строго регламентирована ритуалами и обрядами , исполнена значимостью . Роды всегда проходили в специально выбранном и приготовленном для этого месте , что, безусловно , ставило это событие вне контекста обыденной жизни . Далее эта традиция была продолжена в христианстве , уделявшем значительное внимание таинству рождества и крещения . На Руси тело родильницы отождествляли с Божьим домом, церковью, что проявлялось в обычае открывать царские врата при трудных родах.

Легкие роды в Пасху объяснялись той же причиной: в великий праздник открыты врата в церкви. Тем самым задавались формы осмысления рождения как события , приближающего женщину к миру трансцендентного, отправной точке жизненного пути. Все это позволяло достигать целостности личностной истории, включенности каждого человека в некий культурный и смысловой контекст. Только посредством материнства женщина могла занять подобающее место в социуме.

Причем именно в период беременности и кормления грудью женщина находилась на особом положении в сообществе, именно тогда ее образ символизировал величие материнства. «Жена спасется чадородием» (Библ.) Бесплодие считалось тяжким позором и являлось основанием для развода. Однако, несмотря на высокую значимость деторождения и продолжения рода, сакрализацию материнства положение женщины оставалось второстепенным по сравнению с положением мужчин. Равенства между полами не признавалось ни в один период развития западной цивилизации.

«Благословен Господь Бог наш и Бог всех миров, что он не создал меня женщиной», - говорят евреи на утренней молитве. Среди благодеяний , за которые Платон благодарил богов, первым было, что они создали его свободным, вторым – что он мужчина, а не женщина. «Жена да убоится мужа своего» - один из главных постулатов христианского брака. Женщина наделялась особыми качествами и становилась объектом преклонения лишь на период вынашивания и рождения ребенка.

Таким образом создавались условия при которых деторождение обладало глубинным личностным смыслом для каждой женщины как единственная область в которой было возможно достижение социального признания и личностного самоутверждения.

Причины приведшие к такому положению чаще всего объясняются исходя из условий развития общества. Именно в такой перспективе изложил историю женщин Энгельс в работе «Происхождение семьи частной собственности и государства». Назвав переход от матриархата к патриархату «великим историческим поражением женского пола».

Вначале представления о процессе деторождения были лишены научной основы и отражали лишь социальные мифы. Долгое время считалось, да и сейчас считается в некоторых примитивных сообществах , что отец не имеет никакого отношений к зачатию ребенка. Будто бы прародительские личинки в форме живых зародышей проникают в материнское чрево.

Однако с наступлением патриархата мужчина стал жестко отстаивать право на собственное потомство, в целях возможности передавать собственность по мужской линии наследования. С точки зрения исторического материализма история развития половой стратификации существенным образом зависит от технического развития общества. Переворот, произошедший в разделении труда вследствие изобретения новых орудий, сделал неизбежным господство мужчины в доме; «домашняя работа женщины утратила свое значение по сравнению с промысловым трудом мужчин, его труд стал всем, ее работа – незначительным придатком» (Энгельс с. 48)

Тогда же отцовское право приходит на смену материнскому. Возникает патриархальная семья, основанная на частной собственности, где основной «продукт» производимый женщиной – новые поколения отчуждаются у нее и сам процесс деторождения постепенно становится подконтрольным мужчине, все более и более технологизируясь.

Хотя приходилось все же признавать роль матери в процессе деторождения, подчеркивалось, что ее функция сводится лишь к вынашиванию и вскармливанию семени жизни – созидательной силой считался только отец. В представлении Аристотеля, зародыш является продуктом встречи спермы и менструации – в этом симбиозе женщина дает лишь пассивную материю, а сила, активность, движение, жизнь исходят от мужского начала.

Такова же доктрина Гиппократа, который выделял два вида семени: слабое или женское, и сильное, мужское.( Фуко) Теория Аристотеля просуществовала на протяжении всех средних веков вплоть до середины 17 века. Она же нашла свое продолжение в христианской доктрине чудесного зачатия в чреве девственницы, единственным необходимым условием которого выступает оплодотворяющее отцовское начало.

Гегель считает, что два пола различны между собой «Вследствие дифференциации мужчина являет собой принцип активный, а женщина – принцип пассивный, ибо она остается в своем неразвернутом единстве.» (Гегель Философия природы часть 3 c . 369)

Иной в отличии от исторического материализма взгляд на происхождение половой стратификации общества мы можем видеть в экзистенциальной философии.

Самка подчинена роду больше чем самец. С момента наступления половой зрелости и регулярных менструаций и до наступления климакса тело женщины «представляет собой арену событий, разворачивающихся внутри ее, но к ней лично отношения не имеющих.» (С.Д.Б. с.62).

Во времена Аристотеля считалось, что каждый месяц уходит та кровь, что в случае оплодотворения составила бы плоть и кровь младенца; истинность этой старой теории заключается в том, что организм женщины беспрестанно трудится над намечающейся беременностью, причем только лишь у женщины – самки человека он происходит ежемесячно и несет в себе боль и кровь. На протяжении всего периода беременности в ней живет другое существо , питающееся ее субстанцией, а значит она одновременно является и не является самой собой.

Сама беременность представляет собой тяжелый труд для любого организма, сопровождающийся значительной нагрузкой на все органы и системы: уменьшается содержание в организме кальция, фосфора и железа, сверхактивный обмен веществ действует на эндокринную систему, страдает позвоночник и сосуды. Роды у женщины являются самыми болезненными среди всех млекопитающих – как расплата за прямохождение и максимальную зрелость новорожденного.

После родов она кормит ребенка молоком из своих сосков, за счет своих собственных жизненных сил. Вид пребывает в самке и поглощает значительную часть ее индивидуальной жизни, она отрекается от нее для продолжения рода. Для человеческого существа характерно самое глубокое отчуждение от собственной индивидуальности и наиболее неистовое сопротивление этому процессу.

С того момента как женщина узнает о своей беременности, она понимает, что ее телу дано такое предназначение, которое заставит его выйти за свои пределы; она во власти рода, диктующего ей свои таинственные законы поведения, и как правило это отчуждение ее пугает; результат этих страхов – проявления токсикоза (тошнота, рвота, головокружение).

Отчасти эти симптомы вызваны гормональными перестройками, однако подобной реакции нет ни у одной самки млекопитающих. У женщин же они сильно выражены и причиной тому психологические факторы. В современном микропсихоанализе это явление названно внутриутробной войной которая разворачивается между женщиной и ребенком . ( )

Однако человечество всегда стремилось выйти за пределы себя и своей судьбы. Оно не является просто естественным видом: его задача – не в поддержании себя в качестве рода; человеческий проект не стагнация, а преодоление самого себя. И именно в этом экзистенциалисты видят ключ к разгадке тайны женского существования.

Первобытные племена мало интересовались будущими поколениями. Не привязанные к определенной территории, не воплощаясь ни в чем стабильном и ничем не владея, они не заботились о том, что бы пережить себя, не узнавали себя в своих потомках; дети были для них обузой а не богатством. Доказательство тому широкое расспространение детоубийства (Л.Демоз, Ариес).

Женщине, рожавшей детей, была неведома гордость созидания, она чувствовала себя игрушкой темных сил, а болезненные роды были бесполезным и досадным событием. Историки утверждают, что именно на этой стадии менее всего выражено мужское превосходство, неравенство полов не закреплено никакими институтами, нет ни собственности, ни наследства, ни права. Религия нейтральна – все поклоняются какому-нибудь бесполому тотему.

Лишь когда человек закрепляется на земле, и начинает заниматься сельским хозяйством, он уже не ограничивается суровым сопротивлением враждебным силам, он начинает конкретно утверждать себя через образ, который он навязывает миру, через то, как он мыслит мир и самого себя. В этот момент в структуре сообщества женщина получает особый статус и наделяется престижем. Престиж этот главным образом связан с новым значением которое приобретает ребенок.

Материнство становится сакральной функцией. Земледелец восхищается тайной плодородия, кроющейся в борозде пашни и в материнском чреве; он знает, что сам порожден также как скот и хлеб и хочет, чтобы его род продолжался в новых людях, которые увековечат его, увековечивая плодовитость полей.

Вся природа представляется ему матерью; земля это женщина, а в женщине живет та же неведомая мощь, что и в земле. Фрезер приводит множество примеров подтверждающих сказанное: В Уганде и у индийских племен Бханта бесплодная женщина считается опасной для садов. В Никобаре верят, что урожай будет более обильным, если его соберет беременная женщина. На Борнео именно женщины отбирают и хранят семена «в них видят природное родство с семенами о которых говорят как о беременных.

Иногда в период созревания риса женщины проводят ночь на рисовых полях» В древней Индии обнаженные женщины ночью проходят с плугом вокруг поля. Индейцы Оренока предоставляли сажать и сеять женщинам, ибо «точно также, как женщины умели зачинать и производить на свет детей, так и посаженные ими зерна и корни давали более обильные всходы, чем если бы их сажали мужчины».(Именно в это время появляются божества женского пола, чей культ связан с идеей плодородия и материнства.

Божества мужского пола занимают по отношению к ней подчиненное положение. Подтвердить заявленный тезис можно обратившись к мифологии и религии. Все женщины, героини мифов и преданий фигурируют в них в связи со своими детородными функциями или с невозможностью их исполнять .

Основой любой мифологии является наличие богини прародительницы: Пасифая на Крите, Даная в Арагосе, Шумерская Ма, Евринома - мать всего , рожденная из Хаоса , богиня -мать Рея - Кибела и богиня супруга Гера .

В китайской мифологии присутствует образ богини -прародительницы Матушки-Земли. В африканской мифологии Земля была матерью всего живого. Индийская мифология представляет культ Богини - Матери, преобразовавшийся позднее в культ богини Кали.

Медея убивает своих детей, с целью отомстить Ясону – эта страшная легенда говорит о том влиянии, которая могла приобрести женщина лишь посредством материнства. Легенда утверждающая, что похищенные сабинянки отомстили своим похитителям упорным бесплодием.

Но в действительности такой золотой век женщины – не что иное, как миф. Земля, Мать, Богиня – ее могущество утверждалось за пределами человеческого существования. На период беременности женщина приближалась к миру мистического, становилась вместилищем нечеловеческих свойств.

Беременная всегда была окутана тайной, ей предписывались магические силы, ее боялись: ее капризы были обязательны для исполнения т.к. проклятие беременной было страшной разрушительной силой, к ней приводили молоденьких девушек, что бы они тоже набрались тех животворящих сил, которые владеют беременной. После родов женщина не могла входить в церковь до определенного срока и без очистительной молитвы; предполагалось, что она должна очиститься от мистических сил и вновь наполниться смирением.

Однако после родов женщина вновь занимала свое обычное место в сообществе. Общественная или просто социальная власть всегда принадлежит мужчинам, утверждает Леви – Строс.(Леви – Строс. Элементарные структуры родства.) Дети и урожай являются феноменами связанными не с созидательным трудом или целенаправленной деятельностью а с магией и сверхъестественными дарами.

В рамках философии существования это объясняется тем фактом, что рожать и кормить – это не деятельность, это естественные функции; в этом нет никакой трансценденции и никакого проекта; и поэтому женщина не видит в этом повода для утверждения своего существования; она пассивно претерпевает свою биологическую судьбу.

Домашняя работа, которой она вынуждена посвятить себя, поскольку только это совместимо с обязанностями материнства, замыкает ее в круге повторяемости и имманентности; эта работа повторяется изо дня в день в той же форме и переходит практически без изменений из века в век; женщина не производит ничего нового.

«Человек обеспечивая повторение жизни трансцендируя Жизнь посредством своего существования, Экзистенции; превосходя самого себя, создает ценности, которые полностью обесценивают простое повторение. С изобретением орудий труда поддержание жизни стало для мужчины деятельностью и проектом, служа роду он преображает мир, создавая новые инструменты, изобретает и кует будущее. тогда как материнство для женщины так и осталось связанным с телом, как у животных.

Ее роль лишь в том, чтобы вскармливать а не созидать; она не созидает ни в одной области; она поддерживает жизнь племени давая ему детей. Ее судьба быть подчиненной, покоренной, эксплуатируемой как сама Природа, плодородие которой она магическим образом воплощает. Престиж, которым она наделена в глазах мужчин она получает от них, но при всем своем кажущемся могуществе она постижима только в понятиях, выработанных мужским сознанием. Не имея своего пооекта и дискурссивности.

Понемногу человек опосредовал свой опыт. На примере отношения его творящей руки и изготовленного предмета он постигает причинность: мир техники укладывается в четкие и ясные понятия – возникает рациональное мышление, логика и математика.

Впредь даже имея дело с землей, человек будет подходить к ней как работник; он обнаруживает , что почву можно удобрять, что ей неплохо дать отдохнуть, что с такими -то посевами лучше обращаться так-то; он орошает или осушает земли, прокладывает дороги и строит храмы – он заново создает мир.

С того момента как земледелие перестает быть по сути своей магическим действием, а становится прежде всего созидательным трудом, мужчина обнаруживает в себе порождающую силу; он претендует на своих детей, свой урожай, свою землю и женщину. Сущность женского это случайность, непредсказуемость, тайна, ожидание.

Мужское же существование это победа разума, проекта, действия. Беременность как воплощение сугубо женского проявления, скрытого от глаз, непредсказуемого ожидания и отношение к ней со стороны мужчин как нельзя лучше иллюстрирует борьбу за расколдовывание мира, познание и подчинение тайны , технологизацию и рационализацию. Этот тезис можно подтвердить обращением к истории развития акушерства и технологий ведения беременности и родоразрешения. В примитивных и традиционных культурах роды были сугубо женским делом, к участию в котором мужчины не допускались.

Более того, у некоторых народов уже на этапе беременности практиковалось раздельное проживание беременнойв специально отведенных для этого местах. Такие традиции существовали например в древней Спарте, в Китае, Индии. У аборигенов Австралии и на островах Полинезии женщины рожают в одиночестве и никто не имеет права к ним приближаться.

В славянской культуре предписывалось, чтобы рядом с беременной и роженицей находилась повитуха, зрелая женщина, имеющая собственных детей и получившая свое умение по наследству от матери к дочери. Мужчины к процессу родов не допускались и повивальное искусство не было оформлено как знание. Это было именно искусство, опыт совместного проживания, со – бытия, что гениально схвачено Сократом, происходившим из семьи повитух, назвавшим свой метод диалога, как совместного постижения истины «майевтикой» - повивальным искусством

. По мере развития медицины акушерство превращается в знание, которому возможно научить. Появляются мужчины врачи, которые принимают роды у аристократок и королевских особ. Современное акушерство берет начало во Франции семнадцатого века, когда мужчина – врач впервые вошел в родильную комнату и присвоил себе роль, традиционно исполнявшуюся до этого акушерками или повитухами.

Тогда впервые женщин стали класть на спину во время родов, чтобы врачам было удобнее производить манипуляции. С тех пор врач-акушер и стоит, держа в руках инструменты, весь внимание, перед пассивной, уложенной на спину роженицей. Интересно, что английское слово «obsteric » - акушерский, происходит от латинских « ob » и « stare », что значит «стоять перед».

Доступное нам медицинское определение беременности: “Беременность - физиологический процесс в организме женщины при котором из оплодотворенной яйцеклетки развивается плод “ (2) не может быть признано соответствующим современному уровню знаний даже в медицине, однако именно оно определяет практику сопровождения беременности, с обязательным взвешиванием обмериванием и подгонкой любой женщины под средне – статистические показатели. Роды же являются пиком обезличивания и технологизации.

Положение на спине и вызванная этим положением пассивность и зависимость роженицы, а также весь набор стандартных акушерских приемов отражает пренебрежение к роли личности женщины в родах и глубокое непонимание того насколько ей необходима интимная атмосфера во время родов и насколько это событие является для нее жизненным событие а не просто медицинской операцией.

В рамках современной медицинской системы нашли свое выражение многие элементы обезличенной автократической системы контроля за женским телом. Врач знает о скрытых в теле беременной процессах больше самой женщины, что, по мнению М.Фуко является основой власти (Происхождение клиники). Женщина становится зависимой и беспомощной.

Вот как выглядят современные роды в любом хорошем роддоме: « Они лежат на узких столах под слепящими лампами, бесформенные обездвиженные груды плоти, беспомощные как звери, попавшие в капкан. Четыре женщины в одном родзале.

Из тела каждой между ногами тянется электрический провод. Он присоединен к прибору из которого непрерывно ползет бумажная лента. Другой провод, передающий данные о внутриматочном давлении тоже тянется к прибору, который извергает свой собственный поток кривых линий. Женщинам говорят: «лежите спокойно.

Любое ваше движение влияет на работу монитора.» Но они и так не в состоянии пошевелиться. Ни одна из них не чувствует своего тела от груди до кончиков пальцев. В вену на плече введен катетер для эпидуральной анестезии. Сестра тихо ходит от одной пациентки к другой проверяя показания приборов.». Это впечатления германского журналиста, посетившего электронный рай современной клиники, где рождение каждого ребенка это управляемый, анализируемый, измеряемый и ежеминутно фиксируемый процесс.

Для врача акушера очень привлекательна роль режиссера в драме рождения. «Активное управление» родами признак высокого профессионализма. Женщине же отводится пассивная роль обездвиженного пациента. Акушерская наука предписывает вмешательство на всех стадиях: начиная с обязательного выбривания лобка и столь же обязательной клизмы и кончая прокалыванием околоплодного пузыря, введением окситоцина, использование электронных датчиков и лекарств.

Все это изменяет химический состав организма женщины, а также уменьшает поступление кислорода к плоду, отчего вместо маленького любопытного исследователя мира с широко открытыми глазами рождается безвольный сонный комочек с головной болью. Женщина как личность со своими ценностями, желаниями и смыслами не присутствует в процессе деторождения Она лишь тело и отчуждена от результата своих усилий. Новорожденногоребенка уносят от матери, чтобы взвесить, измерить, пронаблюдать работу его систем и органов. Торжество техногенного подхода и рациональности!

Цивилизация, технологизировав и этот момент в жизни человека, не позаботилась о комфорте человеческой души и теперь возникла необходимость каким-то образом возместить то, что ранее обеспечивалось традиционностью жизненного уклада.

Кризис в данной сфере осознается представителями различных практик и отраслей науки: на философско-мировоззренческом уровне произошло признание субъективности не рожденного ребенка и роли психологических факторов в процессе беременности и родов; на уровне конкретных наук произошел сдвиг интереса отмладенчества (пик этого интереса пришелся на 1970-е годы) к внутриутробной жизни, накапливаются знания о ней, получаемые как в рамках естественнонаучных дисциплин (эмбриологии, гистологии), в психологии, в частности, в психоанализе и микропсихоанализе; в акушерстве и гинекологии.

Стало понятным, что истоки человеческой личности находятся в пренатальном опыте и влияния со стороны матери являются самым весомым фактором формирования будущего человека. В связи с чем, предпринимаются попытки вернуть женщинам их главенствующую роль в процессах беременности и родов, учитывать субъективные факторы.

Произошло понимание того, что технологическое совершенствование не приводит ни к сокращению перинатальной патологии и увеличению потенциала здоровья нации, ни к усилению привязанности матери к ребенку: проблемы "отказных" детей, абортов, дурного обращения с детьми и другие проблемы в сфере родительских отношений не находят своего разрешения на этом пути.

Решение данной проблемы во многом зависит от усилий представителей человековедческих наук и конкретных практических приложений научных открытий в данной области, могущих изменить технологию ведениябеременности, родовспоможения, психотерапевтическую практику работы с беременными и семьями, ожидающими ребенка, т.к. именно беременность есть первый этап родительства. К сожалению, социально - психологические аспекты беременности, как совершенно специфического этапа в развитии личности женщины и особого психо-социального феномена очень мало освещались психологической наукой .

Лишь в последнее время в связи с возрастанием интереса к гендерным исследованиям и исследованиям в области пренатальной психологии эта проблема стала предметом научного анализа.( 1 ) Однако же, существующие на сегодняшний день в психологии теоретические представления о беременности весьма фрагментарны и не могут предложить целостную модель для различных категорий практики - медицины, психотерапии, социальных служб.

Рождение ребенка никогда не было чисто биологическим феноменом . Насколько нам позволяют проследить различные источники, в истории человечества были периоды когда отцовство являлось чисто биологической функцией но аналогичного периода для материнства не было.

Тем более это актуально для современности, когда рождение ребенка может являться продуктом сознательного выбора каждого из родителей и событием, вовлекающим не только родителей ребенка но и различные социальные и медицинские службы, государственные органы и коммерческие организации (сервисные услуги для беременных и молодых родителей , продажа товаров для беременных и новорожденных , агентства по усыновлению , суррогатное материнство , искусственное оплодотворение и т.д.)

Таким образом, проследив исторические трансформации понимания беременности в истории цивилизации мы можем констатировать, что

Беременность всегда сопровождалась изменением социального статуса женщины и рассматривалась как социально значимое явление.

Наблюдалось расхождение между значимостью процесса детерождения для общества, сакрализацией материнства и реально более низким социальным положением женщины в сравнении с мужчиной. Именно это обстоятельство было подмечено в психоанализе и обсуждалось в большинстве работ посвященных женской психологии как одна из центральных причин невротических проявлений у женщин.

Происходило постепенное вытеснение женщины как субъекта процесса деторождения. Его технологизация и складывание инженерной практики ведения беременности и родов в рамках которой женщина представлена как детородное тело, лишенное собственной дисскурсивности и возможности обретения личностного смысла и ценности предстоящего материнства.

С другой стороны все более весомой становится тенденция изменения понимания материнства, превращение его в самостоятельную экзистенциальную ценность. Когда беременность может стать этапом целенаправленного созидания новой человеческой личности, члена сообщества людей.

Сейчас, когда деторождение уже не является единственной формой самореализации женщины, важно понять каким является внутреннее содержание переживания беременности, смысл и цель рождение ребенка для современной женщины. Каковы те социально – психологические факторы, которые определяют самочувствие беременной, готовность к материнству, психическое и физическое здоровье ребенка. Именно на этом пути видится возможность решения демографических, социально –психологических и мировозренческих проблем общества.

Психолог, психотерапевт
Могилевская Е.В.